ещё одна маленькая радость, радостная находка благодаря Интернету. дальшев конце восьмидесятых слышала две строфы этого стихотворенья /строфу про звезду и родительский дом, и - последнюю/ в виде песни из двух куплетов в каком-то, если не ошибаюсь, документальном фильме. никакой не было зацепки - что это, где это искать... могла и быть зацепка - указание в титрах; но вот то ли не было, то ли я пропустила.
время от времени - как и с другими обрывками песен, стихов - предпринимала попытки отыскать и эти строфы в Интернете. но то ли никто их не цитировал до сих пор, то ли поисковики не видели - нашла вот только сейчас)
оказалось, там не две строфы)
стихотворенье помещено в статье о русско-мусульманских отношениях. привожу его полностью, но последнюю строку не так, как она даётся в Интернете, а так, как слышала и помню.
вообще как-то, смотрю, не очень везёт этому автору с цитированием в Интернете. в этой статье - не "камнем", а "шагом". ещё в одном месте процитирована как раз последняя строфа, там правильно - "камнем", но не "захлебнётся", а /явное искажение и глупость/ "отзовётся". ну ты не помнишь, как правильно, читатель, но ты хоть думай, что плетёшь... особенно печально, что это обзор новых изданий. то есть по идее мог бы читатель даже и в книжечку заглянуть. не то что я вот собираю по обрывкам...
а в строфе про звезду - тогда услышалось и запомнилось не "восполнит", а "воспомнит". моя ошибка; но "кто защитит" - слышала так, как звучало.
а я думала, это фольклор...*
В этой тактике - особый резон,
и на пулю обостряется нюх.
Здесь чем выше, тем прозрачней озон,
а чем выше, тем и злее злой дух.
А вершина ещё так далека,
и дела у нас как сажа бела.
Хоть у ротного десница легка,
только пуля, как всегда, тяжела.
А когда мы здесь травой порастём,
зарубцуется над нами звезда –
оскудеет наш родительский дом,
и никто нас не восполнит тогда.
дальшеЗдесь сухарь родной, и тот по нутру.
Круче кашу посоли, кашевар.
Если в брюхе не звенит поутру,
веселее проклинать Пешавар.
Эй, декханин, что ты смотришь, как волк,
будто свёл я у тебя две жены.
Мы вам кровью отдаём интердолг,
но России мы остались должны.
А над мамой ни единой звезды,
и по всей моей Отчизне темно,
и течёт по вечным руслам вино
с горьким привкусом последней беды.
Под жилетом, в общем, полный ажур,
я о милости судьбу не молю.
Я из мины сочинил абажур
И с оказией домой перешлю.
Да, дела у нас идут сущий мёд –
кто не пил его, вовек не поймёт.
Вот сейчас я наведу пулемёт,
только он уже навел пулемёт.
Кровью эхо захлебнётся в горах,
и душа моя домой полетит.
У него ж за каждым камнем аллах,
а меня кто, сироту, защитит?